Педагог

 

В 1976 Васильев поступил и в 1982 году окончил балетмей­стерский факультет ГИТИСа и получил диплом балет­мейстера-постановщика (дипломная работа – балет «Макбет»).

В 1982–95 —  педагог кафедры хореографии ГИТИСа, в 1986–95 заведующий кафедрой хореографии.

С 1990 – профессор ГИТИСа.

 

В.Васильев часто повторяет в своих интервью, что не любит давать мастер-классы. Тем не менее, любителям балета известны записи его классов, сделанных в  Японии. Также несколько раз он давал мастер-классы в Италии и во Франции. Но чаще всего, он учит молодых исполнителей во время репетиций, когда он ставит или репетирует свои балеты.

Репетиции Владимира Васильева – это фейерверк, эмоциональный взрыв, спектакль великого артиста. Он не сидит на стуле, рассыпая профессиональные термины направо и налево, показывая движения «руками». Конечно, он использует профессиональный язык на репетициях, но только там, где без него не обойтись. Васильев входит в зал с доброй и светлой улыбкой,  словно озаряя собой все вокруг, и сначала обязательно разговаривает с артистами, объясняет не просто сюжет спектакля, но в чем смысл поведения тех или иных героев на сцене. Звучат первые ноты спектакля, артисты показывают выученные движения, но он вдруг останавливает музыку и начинает показывать Танец. Именно танец, а не просто движения. И пусть он не исполняет уже былых сложных технических трюков и поддержек, но то, как он двигается так выразительно, что всем вокруг сразу становится ясно, как это нужно делать. Умные и заинтересованные артисты после его репетиций оживают, становятся другими. Особенно выразительна пластика его верха, о которой он столько говорит молодым танцовщикам. «В танце нет незначительных движений – важно все: поворот головы, воздух в кистях, эпольман, чтобы грудь была раскрыта и дышала, и чтобы линии рук были бесконечны. По его признанию, он сам учился этому у Майи Плисецкой, которая стояла перед ним в классе у станка.

 

На репетициях он показывает и техническую сторону исполнения, но не это считает самым важным – ведь для этого существует класс. Он учит думать, учит жить ролью,  подолгу и терпеливо объясняя, что стоит за теми или иными движениями, почему нужно делать так, а не иначе: «О чем вы думаете в момент исполнения, будет видно на сцене. Живите ролью от начала спектакля и до конца. Проживите жизнь героя и увидите слезы зрителей, и поверите в себя».

 

Надо сказать, что Васильев умеет “открывать” актеров или раскрывать в их творчестве  новые грани.  Г.Янин — Модест Алексеич в “Анюте”, Н.Ледовская и Р.Маркеш (бразильская балерина, ныне солистка Ковент Гардена)– Джульетта,  — все это молодежь, отмеченная профессиональным глазом Мастера из артистов кордебалета. А Светлана Лунькина в его постановке «Жизели» в Большом – была вообще выпускницей школы. Это подтверждает, что Васильев – талантливый педагог. Его главная задача раскрыть артиста, дать ему свободу, обучив азам познания роли, создания образа. Таким же ярким примером можно назвать и В.Деревянко в балете «Эти чарующие звуки”, в «Макбете», а затем в постановке «Паганини». Васильев не боялся поручать главные роли самым молодым танцовщикам, тогда еще А.Фадеечеву, В.Барыкину, Н.Семирозовой, В.Малахову и Н.Цискаридзе, — двум последним Васильев передавал знаменитый номер Голейзовского “Нарцисс”. Он учел природные особенности этих танцовщиков, и Нарцисс Малахова и Цискаридзе не были похожими на его собственный, у каждого он был свой.

В 2009 из балетной труппы Большого театра Васильев выделил еще совсем юную Дарью Хохлову. Ее изысканные, красивые линии, ее тонкость и детскость, поразили Васильева. Дарья Хохлова станцевала в его постановке «Заклятие рода Эшеров», а позже он поставил «Балладу» Шопена в память о Е.Максимовой, в котором Дарья стала его партнершей.

 

“Почему я предпочитаю работать с молодежью, которая еще никак себя не проявила? Во первых, потому, что это интересно, во вторых, — необходимо». Васильев учит актеров работать самостоятельно: не повторять механически движение, предложенное хореографом, а вносить свои идеи, может даже предлагать свои варианты движения, — этому учили его самого, и это он хочет передать новому поколению.

 

Васильев занимался педогагической работой профессионально. Он вел курс балетмейстеров в ГИТИСе вместе с Максимовой. Занятия шли интересно и всегда на экзаменах их курса аудитория была наполнена до отказа. Среди выпускников ГИТИСа по классу педагогов В.В.Васильева и Е. С. Макси­мовой:  Г. М. Абайдулов, В. И. Абросимов, Н. Я. Ак­чурин, В. Н. Барыкин, А. П. Босов, С. В. Колесник,  А. А. Лейманис, Н. И. Рыженко, К. А. Шморгонер и др.

« Я думаю, что научить искусству балетмейстера невозможно – говорит Васильев. Можно дать общую культуру, научить мыслить хореографически, научить логике построения движений и композиции. «Сделать» талантливых людей нельзя. Но огромное значение имеет практика. Нужно стремиться выпускать людей с опытом, сложившихся балетмейстеров. Рассчитывая, что наши ученики, со времен будут возглавлять театры, мы хотим, чтобы они постоянно занимались практикой. Создание условий, атмосферы, в которой начинающий хореограф сможет не только получить знания, но и раскрыться, как неповторимая, самобытная индивидуальность, должно стать главным при обучении в ГИТИСе.» (из воспоминаний В. Васильева).

Не менее важным для воспитания взглядов будущего балетмейстера является честный разговор о событиях и фактах нашей хореографической жизни. Васильев страстно ратует за развитие живой критической мысли.

 

«Искусство – это всегда образ, пробуждающий эмоцию. А в музыкальном театре еще и образ, живущий в музыке. Танец –это выразительность, артистизм, эмоциональность, музыкальность, органика,поддержанные крепкой техникой и красивой формой. Если артист, увлекаясь формой, забывает о содержании, делает свои трюки немузыкально и вне контекста роли, разрушается иллюзия, без которой театр невозможен, потому что это именно то, что дарит он зрителю» (из воспоминаний В.Васильева)

Когда Васильев приходит в репетиционный зал, он видит перед собой живых людей, каждый из которых особенный — со своими талантами или недостатками, в той или иной физической форме, видит, как он может использовать эти их качества для решения спектакля и конкретной роли. заставить актера проникнуться и жить своим персонажем, слышать музыку и находить в ней тысячи нюансов и оттенков, которые дадут направляющую в решении образа, поведения на сцене в тот или иной момент.   Его замечательный педагог А.Ермолаев говорил, что ему неважно, как он делает пируэт (для этого есть ежедневный утренний класс, на котором отрабатывается техника). Важно, почему танцовщик делает, например, высокое пассе, а не низкое. Каждое движение, каждый поворот головы, каждый взгляд – все важно на сцене и должно жить в гармонии друг с другом, составляя единое целое.